 В целом на Китай и Индию придется более четверти прироста мирового спроса на энергию, который будет расти в ближайшие два десятилетия темпами 1,3% в год. Но потребление газа будет расти темпами выше среднего, составив + 1,6% ежегодно. На газ из нетрадиционных источников придется более половины этого прироста, но в итоге — чуть меньше трети мировых поставок к 2040 году.
Кстати, и это интересно в связи с планами многих стран отказаться от бензина в качестве автомобильного топлива, в случае с газом самый быстрый темп роста спроса приходится на транспортный сектор, поскольку газ все чаще используется в автомобильных и морских перевозках. Доля газа в качестве топлива для транспорта до 2040 года увеличивается почти до 5%.
А в целом ведущим мировым топливом для различных нужд остается нефть (+ 0,5% в год), хотя ее рост почти прекратится после 2030 года. Спрос на уголь в 2040 году прогнозируется едва ли на 1% выше, чем в 2016 году, хотя в ближайшие годы он продолжит расти.
А что с транспортом газа, из-за чего сейчас ломается много копий? Сжиженный природный газ, согласно Energy Outlook примерно сравняется с транспортируемым по трубопроводам. Учитывая усилия, которые делаются в направлении роста поставок СПГ, это означает, что позиции у трубопроводного газа вполне прочные.
Итак, Китай и Индия являются наиболее перспективными газовыми рынкам. В Индии прогнозируется рост потребления газа почти втрое, в связи с сильным ростом его использования в промышленности, в том числе в качестве сырья для производства удобрений. Но Китай, по-видимому, наиболее интересен поставщикам по трубопроводам из России и Средней Азии, с учетом непосредственной доступности и, как уже существующей, так и строящейся инфраструктуры.
Спрос на ископаемые виды топлива в Китае увеличивается, и на газ намного быстрее, чем на нефть. На нефть + 28%, а на газ + 194%, до 13% в энергетическом балансе. При этом доля ВИЭ также растет быстрее, чем в мире в целом, с 3% в 2016 году до 18% в 2040 году. Тогда как спрос на уголь немного снижается (-18%).
Зависимость Китая от импорта газа, согласно прогнозу BP, возрастает с 34% до 43% в 2040 году.
Конечно, это, очевидно, делает благоприятными перспективы строящегося российского газопровода «Сила Сибири», а также поставок СПГ из нашей страны. Понятно, что свое слово скажут США, от которых, по одному из сценариев, ожидается почти четверть мирового производства газа к 2040 году. Но вот, что интересно, глобальные поставки СПГ будут, вероятно, наиболее быстрыми темпами прирастать в ближайшие пять лет, после чего их «натиск» замедлится. При этом ключевым рынком конкуренции «между СПГ и газопроводом» будет Европа.
Обзор уделяет много внимания производству энергии в России и поставкам из нашей страны, но вообще не касается Средней (Центральной) Азии. По-видимому, и объемы в целом, и динамика не очень впечатляют аналитиков. Между тем, из Китая на этот обширный примыкающий регион смотрят более чем заинтересованно. Если посмотреть, что пишет о ситуации пресса региона, то достаточно ясную картину дает, скажем, casp-geo.ru: «В последние годы Китай становится все более активным участником геополитического соперничества в Каспийском регионе, — сообщает информационно-аналитический портал. — Растущая китайская экономика нуждается в энергетических ресурсах, поэтому китайское руководство предпринимает усилия по получению доступа к нефтегазовым богатствам региона. Первым шагом на данном направлении стало строительство газопровода “Центральная Азия — Китай”, который начинается на границе Туркменистана с Узбекистаном, далее следует по территории Узбекистана, затем Казахстана и через КПП «Хоргос» пересекает китайскую границу, заходя в Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) на северо-западе Китая».
Газопровод «Центральная Азия — Китай» (Туркменистан-Китай) состоит из трех линий — А, В и С, его эксплуатация началась в 2009 году. Для Китая это газопровод является первым, через который осуществляется импорт природного газа.
Уже более 5 лет идут переговоры относительно строительства линии D газопровода, который должен пройти через территории Узбекистана, Таджикистана и Киргизии. «Ветка D пройдет из Туркменистана через Узбекистан, затем через Таджикистан и Кыргызстан, после чего она зайдет в Китай в южной части СУАР», — уточняет casp-geo.ru.
В связи с этим проектом, намечаются перспективы развития ГТС стран-транзитеров – Узбекистана, Таджикистана и Кыргызстана, что может стать одним из основных драйверов их технологического и экономического роста. К примеру, Узбекистана, где новое амбициозное руководство республики ориентировано на ускоренное развитие. Начав масштабную программу экономических реформ, которая затрагивает все ключевые отрасли от образования до валютной либерализации, уже в 2017 году президент Узбекистана Шавкат Мирзиеев особое внимание уделил и нефтегазовой отрасли, дав старт проекту модернизации газотранспортной системы, которая фактически не обновлялась с 1980-х годов.
Представляется, что обновление ГТС Узбекистана чрезвычайно важно для перераспределения направлений газовых потоков и отправки существенных объемов газа на экспорт в КНР. Проект имеет первоочередное значение для пополнения валютной выручки страны, но его задача не только в этом. Как отмечает эксперт компании «Международный финансовый центр» Роман Блинов, модернизация ГТС Узбекистна становится одной из важнейших задач, которые необходимо было решить еще «вчера» для улучшения экономического развития страны. «Узбекистан стремится к более активной роли среди участников газового рынка Центральной Азии, и приступает к реализации собственной стратегии развития газовой отрасли путём модернизации газотранспортных сетей», — говорит и Владимир Рожанковский, инвестиционный аналитик Global FX.
Узбекистан далеко не основной «наполнитель» газопровода Центральная Азия — Китай, основные поставки идут из Туркмении. Но положение транзитной страны, и при этом — производителя и экспортера газа, является весьма перспективным.
Марк Гойхман, ведущий аналитик ГК TeleTrade, отмечает, что программа модернизации и развития газопроводной отрасли Узбекистана на 2018-2025 гг. оценивается в 1,5 млрд. долларов. Она включает строительство новых трубопроводов и компрессорных станций, замену и модернизацию агрегатов газоперекачки, расширение существующих узких узлов на газопроводах и пр.
Он отмечает также, что взаимоотношениям с Китаем в данной сфере уделяется особое внимание. В 2017 года в ходе визита в Пекин Шавката Мирзиёева было подписано соглашение о поставках в Поднебесную из Узбекистана 10 млрд. куб. м в год газа на период 2018-2020 гг.
Эксперт называет главной причиной затяжки с началом строительства линии D неурегулированность отпускной цены на газ из Туркменстана. Однако, ожидается, что в ближайшем будущем этот вопрос будет согласован Китаем и Туркменистаном. По имеющейся информации, вопрос строительства нитки D рассматривался и на встрече пятерки центрально-азиатских стран 15 марта в Астане.
Как отмечет Виктор Катона, специалист по закупкам нефти MOL Group, эксперт Российского совета по международным делам, между трубопроводом «Сила Сибири» и «Центральная Азия-Китай» (ЦАК) непосредственной конкуренции нет — в то время как первый снабжает страну через северо-восток (провинция Хэйлунцзян), второй входит в Китай на самом западе, в Синьцзян-Уйгурском автономном районе.
Поставки газа из Туркмении в Китай увеличились на 13,3% до 45 млрд куб. м, отметил в свою очередь партнер практики «Стратегия и операционная эффективность АО "НЭО Центр" Александр Ракша, поэтому строительство линии D является необходимым для расширения транспортных возможностей. Он добавляет, что трубопровод из Туркменистана в Китай является самым протяженным в мире и на сегодняшний день три ветки этой трубы имеют общую мощность транспортировки в объеме 55 млрд куб м газа в год. Строительство четвертой нитки, о которой идет речь, будет проходить по маршруту Туркменистан-Узбекистан-Таджикистан-Кыргыстан-Китай, а общая мощность составит 25 млрд куб. м газа в год.
Таким образом, линия D является проектом, выгодным для всех стран-транзитеров, и особенно для Узбекистана, который помимо получения выручки за транзит сможет использовать его для наращивания собственного экспорта газа путем технологического обновления своих газотранспортных мощностей, а следовательно, обеспечить дополнительные валютные поступления в страну и повысить инвестиционную привлекательность своего нефтегазового сектора.
|
